СЕКЦИЯ ЯЗЫКОЗНАНИЯ: Лингво-литературоведческий анализ раннего поэтического творчества Райнера Марии Рильке

Язык, как основное средство коммуникации, призван обслуживать обмен мыслями, информацией как между отдельными людьми, так и между целыми народами и поколениями. Эта задача осложняется, когда речь идет о передаче чувственного мира человека, ведь он так индивидуален и непостоянен, что не в одном языке не находится на уровне его инвентарных единиц - лексем, фразеологических оборотов, морфологических и синтаксических форм - достаточного количества выраженных понятий, способных в полной мере отразить мир чувств и эмоций человека. Но гибкость системы любого языка заключается в возможности бесконечного варьирования комбинаций инвентарных единиц, создавая бесконечное количество новых смыслов. В моем докладе мне бы хотелось проиллюстрировать это свойство языковой системы на примере поэтических произведений. При этом я обратилась к творчеству немецкоязычного поэта конца 19 - начала 20 века Райнера Марии Рильке, потому что он является одним из ярких представителей славной кагорты символистов - непревзойденных мастеров в выражении самых тонких человеческих чувств и переживаний с использованием наиболее изощренных и изобретательных форм, сочетаний языковых знаков. Начнем с конкретного примера. Это стихотворение "Пантера", написанное в 1903 году.

С одной стороны перед нашими глазами довольно тривиальная картина, которую многие наблюдали в зоопарке: это мечущееся в тесной клетке дикое животное - в данном случае пантера. Но почему же это стихотворение оставляет у читателя неприятное ощущение какого-то неудобства, неудовлетворенности, страдания, вызывающего жалость. Объяснение мы находим в противопоставлении в этом стихотворении двух начал: мощи и природной силы зверя и тесноты пространства, в которое оно заключено. Вот тематический ряд слов, символизирующих оба начала:

1. упругая поступь, танец силы, мощная воля, струя стихии новой.
2. сошелся клином, мечется по кругу, воля погребена, навсегда смолкнуть.

Именно несоответствие этих двух сфер вызывает у нас чувство дискомфорта и целый ряд ситуаций, а может и одну конкретную ситуацию, ассоциируются у читателя с этим чувством дискомфорта. В жизни Рильке это могло быть его обучение в военной реальной школе, иначе говоря, в кадетском корпусе, в котором Рильке пробыл общим счетом пять лет. В позднейших высказываниях об этом периоде сам он характеризует его как самое страшное время своей жизни, как непрерывную цепь физических и моральных мучений. Атмосфера военной учебы все время давила на тонкую психическую организацию будущего поэта.

Почему же автор не хочет просто описать этот факт своей биографии? Объяснение очень простое: у любого другого человека подобные чувства могли быть вызваны совсем другими жизненными обстоятельствами. Важно лишь то, что люди испытывают при этом сходные чувства, которые и хочет воспроизвести автор. В этом заключается основная суть поэзии символизма: через те или иные отвлеченные образы - символы вызвать у читателя соответствующие чувства, передать которые чисто вербальным способом напрямую практически невозможно. Как можно описать словами то или иное волнение души? - ненависть, радость, тревогу, любовь ведь все это у каждого человека так индивидуально. Великая находка символистов: вызывать чувства через какие-либо образы, а не описывать их напрямую. Они отвергли поэтику рационального исследования и представления переживаний, как это делали Пушкин и Баратынский, например, и заменили её поэтикой ассоциаций. Ассоциации - это связи, которые непроизвольно возникают в психике между несколькими представлениями, образами, мыслями; логическое же мышление требует постоянного контроля воли, сознания. И вот символисты имитируют отказ от такого контроля, пишут так, словно просто заносят на бумагу чувства и мысли, возникающие под влиянием случайных ассоциаций. По этому пути пошли многие течения модернизма - сюрреализм, дадаизм и др. Но символисты одни из первых в мировой литературе уловили этот важнейший новый принцип.

Можно привести другой пример, подтверждающий эту мысль. Это знаменитая "Песнь любви" Рильке, написанная в 1907 году.

Здесь мы видим ещё один великолепный символ: скрипка и смычок. Беззвучные до поры до времени струны начинают издавать либо божественные, либо ужасные звуки в зависимости от того, в чьи руки попадет смычок. Это вечный вопрос о том, насколько и как откликается наша душа на прикосновение к ней другой души, т.е. это вечный вопрос гармоничности и дисгармоничности человеческих отношений, особенно отношений между мужчиной и женщиной. В тексте стихотворения это символизируется разным грамматическим родом сопоставляемых понятий: der Bogenstrich - муж. род и die Stimme - жен. род, а в русском переводе это противопоставление сохраняется, но в несколько ином виде: смычок - муж. род и скрипка - жен. род. Далее, вызвав этими символами у каждого из читателей свой ассоциативный ряд, поэт оставляет читателя наедине с его чувствами и переживаниями.

Подобный способ вызывания ассоциаций должен опираться на очень мощный образ - символ. Какими же средствами пользуются поэты для усиления предлагаемых образов? Вернемся к "Пантере". В первую очередь это, конечно, явный двойной смысл предлагаемых языковых знаков: их основному денотативному значению должно мощно противостоять, а иногда даже и подавлять его переносное или коннотативное значение. В случае "Пантеры" мы имеем яркий пример коннотации: пантера - символ силы, мощи, вольнолюбия, независимости, трудно приручаемое животное, с одной стороны завораживает своей пластикой, блеском шерсти, а с другой стороны отпугивает своим рёвом и оскалом. Это красивая сила, но строптивая и не поддающаяся чужой воле. Именно такие ассоциации вызывает данное животное у человека. Поэтому успех произведению гарантирован выбором яркого образа. Это дальше усиливается рядом эпитетов подчеркивающих коварство силы этого животного: weiche -мягкий; geschmeidig -гибкий, эластичный, упругий; lautlos -беззвучно. А далее подчеркивается опасность этой мягкости и бесшумности, т.е. вечная внутренняя напряженность этого животного: starke Schritte -сильные шаги; grosser Wille - большая воля; angespannte Stille -напряженная тишина и в завершении ein Tanz von Kraft -танец силы. Эта метафора четко показывает игру мускулов животного и проявляющуюся в его движениях силу, которая в буквальном смысле играет, вырываясь наружу и требуя воли. И тут же два других эпитета: mued -усталый и betaeubt -оглушенно, ошеломленно очень четко оттеняют чувство отчаянности и растерянности животного в тесной клетке. В бессмысленных движениях зверя ощущается сумасшествие от чувства непреодолимости этого заточения. Зверь в клетке - это ярчайший образ, символизирующий внутренний дискомфорт, несоответствие формы и содержания. Возможно, что здесь находит выражение философия пессимизма великого немецкого философа 19 века Артура Шопенгауэра: вечное страдание человека в процессе его вечного преодоления своего волеизъявления, или говоря проще: объективная невозможность полного удовлетворения всех человеческих потребностей - это причина вечной обреченности человечества на страдание и частая причина безумия.

Возьмем другой образ, который заключен в стихотворении 1906 года "Карусель".

Милая сердцу картина - карусель. Кто из нас не наблюдал этой картины со стороны? Символом чего служит карусель? - символом движения, но в отличии, например, от бегущей воды - это движение по замкнутому кругу, т.е. отсутствие развития как такового. "Все возвращается на круги своя", ничто не изменяется, просто на время уходит, но потом вновь возвращается. И снова мы видим картину бытия, навеянную идеями Шопенгауэра. Шопенгауэр творил до Дарвина, т.е. до идеи всеобщего развития по спирали, когда с каждым витком жизнь становится все совершеннее. Эта идея (идея развития по спирали) потом найдет выражение в философии Нитше, который тоже говорил о вечной неудовлетворенности потребностей человека, но подчеркивал при этом, что вновь возникшие потребности постепенно меняют своё качество, становясь все более претенциозными, глубокими. Философию Нитше называют философией оптимизма, а философию Шопенгауэра - философией пессимизма. Почему же молодой Рильке идет за Шопенгауэром? Я могу только предполагать и считаю, что основой этому могла быть по словам литературоведа Рожанского "далекая о нормальной атмосфера, в которой рос маленький Рене Рильке: неудавшаяся карьера отца, мезальянс матери, хроническая материальная нужда, проникшее весь быт ощущение социальной неполноценности - все это должно было наложить печать на детскую психику Рене".

То есть в стихотворении "Карусель" мы опять имеем дело с изначально ярким образом - символом - это карусель - символ движения по кругу - имитацией развития, но по сути сохранения тождества самому себе. Имитацию развития усиливает перечисление мелькающих предметов (яркие лошадки, страшный рыжий лев, олень) причем в нарастающем темпе. И все же в этой цепочке перечислений подчеркивается момент повторяемости, возвращения к исходной точке. Как воплощение этой исходной позиции является фигура белого слона. Кто этот белый слон? Почему именно его выхватывает из мелькающих фигур автор? Белый слон - это необычное явление, альбинос, удивительное, смешное и в то же время загадочное и романтическое животное - очевидно, с этой фигурой автор ассоциирует самого себя. Осознав свое величие и незаурядность, он выделяет также и свою непохожесть на других людей, экстравагантность. Но это "не затертая" метафора, как "белая ворона", а красивый образ, вызывающий более возвышенные чувства. Этот слон в стихотворении - исходная позиция, то есть исходной позицией является сам автор, его внутреннее "Я". Не является ли это ярким выражением философии субъективизма, определившей характер всего творчества Рильке?

Таким образом произведения Рильке, как представителя направления символизма, требуют расшифровки образов. Эта задача осложняется многими моментами. Мир образов, создаваемых поэтами, индивидуален; иногда он носит оттенок национального колорита; роль и сила воздействия тех или иных образов меняется с течением времени, например, вот сама карусель, как явление, в том виде, в котором её описывает Рильке, уже является чем-то антикварным, нечасто встречающимся на фоне других более современных аттракционов. Поэтому в качестве наиболее эффективного метода исследования поэзии символизма, как предмета литературоведческого анализа прибегают к герменевтике, т.к. именно она, как метод анализа текста опирается на те чувства, которые вызвало произведение у читателя. Автором этого метода является известный ученый Годамер.

Всё это несомненно усложняет задачу переводчиков, рискнувших переводить произведения символистов. По словам Льва Константиновича Латышева: "Вследствие расхождения культур носителей исходного языка и носителей переводящего языка переводчику нередко приходится сталкиваться с дилеммой: либо эквивалентность предметно-логической основы образа сознания, либо эквивалентность предпосылок для эмоциональной и/или действенной реакции". Думается, что в случае с поэзией символизма, переводчик должен решить сверхзадачу - не исказив чисто внешнего описания образа, попытаться сохранить его чувственное воздействие. Что иногда просто невозможно. Так сохранив образ пантеры, в выше приведенном примере, переводчик невольно нарушает эмоциональное восприятие всей картины, т. к. в немецком оригинале Der Panter - мужского рода, а в русском - пантера - женского рода, т. е. ассоциативность с личностью автора ослабевает и привносится ассоциативность с неким женским образом. Возможно, что эта женщина несчастлива в браке или женщина начала века находится в обществе, которое ущемляет её права. Может быть, имело смысл принести в жертву вещественную сторону образа, т.е. заменить пантеру на барса или леопарда.

Иногда переводчику удается сохранив образ даже усилить его чувственное воздействие. Это имеет место в переводе Карельского стихотворения "Карусель", когда добавляется метафора "белый сон". В немецком тексте её не было: "Und dann und wann ein weisser Elefant", а в русском: "И снова белый слон, как белый сон". Белый сон - это тоже парадокс - это сон на яву или это символ чего-то чистого, светлого, что ещё больше усиливает экстравагантность образа белого слона.

Немаловажную роль в поэзии символизма имеет аллитерации, т.е. один из способов звуковой организации речи, относящийся к так называемым звуковым повторам и заключающийся в симметрическом повторении однородных согласных звуков. Слова, связанные аллитерацией, выделяются в речевом потоке, приобретают определенную интонационную значимость. Примером являются две строки из стихотворения "Пантера" :

В немецком варианте бесшумность движения животного подчеркивается отсутствием звонких согласных. А в трех вариантах перевода лишь перевод Витковского усиливает это ощущение бесшумности, он тоже прибегает к аллитерации.

Настоящее исследование позволило мне с одной стороны открыть поэзию Райнера Марии Рильке и я бы хотела и дальше заниматься исследованием его творчества, а с другой стороны я познакомилась с функциональными возможностями языкового знака, с бесконечным потенциалом языковой системы. Я открыла для себя существование физической связи между звучащей речью и чувственным восприятием мира в звуках и красках, что является вечным источником вдохновения для людей искусства. И самое главное - я научилась оценивать искусство переводчика.

В завершение и, как бы в подтверждение своих выводов, мне бы хотелось предложить перевод С. Петрова стихотворения Рильке "Майский день", оставив его без интерпритации, но в полной уверенности, что уважаемым читателем овладеет после прочтения этого стихотворения некое чувство умиротворения и покоя, и каждый придет к этому чувству через какие-то свои ассоциации, вызванные тем образом, который рисует в своем произведении Райнер Мария Рильке.