Категория художественного времени в литературе социалистического реализма.


     Методологической основой работы стали исследования теоретиков литературы о художественном времени (теория хронотопа М. Бахтина).
     Цель доклада: выявить специфику категории художественного времени и особенности его структуры в произведениях соц.реализма.
     Материалом для исследования стали романы советских писателей М.Шолохова "Поднятая целина", М. Горького "Мать", А. Фадеева "Разгром", В. Кочетова "Журбины" и другие. В результате работы мы пришли к следующим выводам: Каждое литературное произведение обладает определенным, присущим ему художественным временем. Попытка обьективизировать, а также детерминировать художественное время была предпринята в советской литературе. В литературных произведениях советского периода время было организовано, как правило, линейно, писатели не предпринимают практически никаких попыток создания обособленного художественного временного пространства. Именно поэтому временная структура произведений советской литературы, как правило, очень стройна и практически лишена ретроспекций и проспекций. Литература, которая мыслится как точное отражение жизненных явлений, демонстрирует жесткое поступательное движение от худшего к лучшему (такова сюжетная структура большинства советских романов). Линейное движение в одном направлении обязательно предусматривает некую конечную цель в виде идеального коммунистического общества. В связи с этим в литературных произведениях достаточно часто возникают не только разрозненные упоминания о таком светлом будущем, но иногда и достаточно целостные и развернутые картины его. Стандартный прием в такой ситуации - рассказ о мечтах героя настоящего времени о будущем (такова, к примеру, мечта Давыдова в "Поднятой целине").
     Ретроспекции также возможны, однако они достаточно редки и обычно выполняют вспомогательную функцию: они призваны объяснить причины событий реальности (к примеру, описание жизни Островного выявляет причину его будущей контрреволюционной деятельности). Точно такое же значение имеют биографии бедняков и революционеров, лишь со сменой знака на противоположный: они призваны показать, что идейный рост человека непременно начинается в тяжелых социальных условиях, а тот, "кто стал всем", до революции должен быть "ничем". При наличии общей линейной временной структуры в текстах советских писателей иногда встречаются элементы циклической структуры. Первые главы романа Горького "Мать" особенно показательны в этом смысле. И начале автор представляет некий фабрично-природный временной цикл: фабрика-мерило всего, подразумевается вечное ее существование , на фоне которого жизнь отдельного человека- ничто. Появляющаяся во главе фигура Михаила Власова- конкретный пример такого восприятия времени. Он удобно bohq{b`erq в такую временную структуру, оттого и отказывается от операции, сознавая, что смерть его - не более чем конец цикла , который неизбежно будет повторен его сыном. Возможно введение и другой разновидности циклической временной структуры - собственно природного цикла. Наиболее показательный пример -описания весеннего пробуждения земли как части природного цикла для иллюстрации рассказа о рождении и росте нового советского государства .
      При членении времени советская литература пользовалась привычными понятиями прошлого , настоящего и будущего . Отсчет настоящего во временной структуре произведений советской литературы начинается с момента революции и гражданской войны , а ближайшее прошлое как бы включается в рамки настоящего . "Есть у революции начало, нет у революции конца ". Действие большинства произведений начинается именно после таких слов ( "Разгром", "Мятеж" , "Железный поток" , "Поднятая целина"). Отношение же советских писателей к дореволюционному в целом однозначное : от гневное обличение до снисходительной ухмылки по отношению к людям прошлых веков . Так как будущее легко прогнозируемо и детерминировано , происходит слияние его образов с образами настоящего . Примером может служить высказывание Нагульного в "Поднятой целине " : "Я весь в ожидании мировой революции . Я ее любушку жду ".Таким образом , в советской литературе возникает двучленная структура художественного времени , включающая в себя пошлое и настоящее , являющееся основой будущего и практически с ним слитое . Следовательно , говоря о такой структуре , удобнее и точнее назвать прошлое старым, а настоящее ( и будущее ) -новым. Восприятие временных отрезков выражается в системе четких, ясных оппозиций : прошлое непременно мертвое , настоящее-живое . Соответствие человека какому-то из временных промежутков обычно естественное: "люди старого " и "люди нового ". В произведениях советских писателей за каждым персонажем непременно закрепляется определение - временной ярлык , отражающий его принадлежность к новому или старому . Для советской литературы характерна существенная переработка традиционных хронотопов . Хронотоп салона заменяется хронотопом колхозного собрания , выполняющего примерно те же функции : сочетание личного и общественного времени . Еще один яркий пример неразделенности общественного и индивидуального времени в произведениях советской литературы - хронотоп населенного пункта, возникающий в результате существенной переработки и нового наполнения хронотопа провинциального городка. Характернейшим примером такого хронотопа можно считать описание Гремячего Лога в "Поднятой целине", которое автор усиливает сопоставлением с Москвой. Еще один излюбленный прием воссоздания хронотопа населенного пункта - использование мотива радиоэфира как аллегории времени (яркий пример - "Журбины" В.Кочетова). Время в хронотопе населенного пункта постоянно испытывает как бы комплекс неполноценности, отсталости, оно всегда на шаг позади московского времени и потому постоянно тяготеет к его темпу, пытаясь догнать его.
     В заключение отметим, что наиболее перспективным для дальнейшего исследования является сопоставление художественного времени советской литературы и литературы русского зарубежья.
© ярославский областной Центр Дистанционного Обучения школьников, 1998